НЕЖНОСТЬ ЛЕЗВИЯ
Шаг за шагом продвигался Аносов к своей цели.
Он перепробовал все. Произвел ряд плавок, применяя даже такие экзотические вещества, как слоновая кость.
Наконец, пришел к выводу, что выплавка булата невозможна без присутствия чистого графита. Но чистый графит в те времена был редкостью. Графит из уральских месторождений содержал значительные примеси слюды. Аносов не остановился перед тем, чтобы выписать большую партию лучших карандашей, которые и пустил в печь вместе с деревянными стержнями.
Успех не заставил себя ждать. Проступавшие узоры определенно были булатными. Но вот беда: сталь не желала коваться, была чересчур хрупкой.
И все же главный секрет булата для Аносова был ясен:
«Железо и углерод, и ничего более. Все дело в чистоте исходных материалов, в методе охлаждения, в кристаллизации...»
И все же пришлось долго еще изучать процессы нагрева, разливки, остывания, проковки стали. Какова, например, должна быть конструкция плавильной печи? Как вылить сталь из тигля, чтобы она не соприкасалась с внешним воздухом? Аносов разработал весьма сложную систему отливки. И подобных усовершенствований им было сделано немало.
Он не остановился даже перед тем, чтобы изучить влияние на получение булата чистейшего углерода - алмаза.
Вот что он сам писал об этом в своем «Журнале опытов»:
«Я сплавлял по 5 фунтов железа и по 1 /2 фунта графита, прибавив к одному из них алмаз в 1/4 карата. Булаты, полученные при этих опытах, не представляли разности в пользу алмаза; напротив того, булат с алмазом был несколько хуже».
На этом эксперименты были закончены.
Аносов восстановил технологию старых мастеров Востока.
Если вначале он получал булат в мизерных количествах, исчисляемых золотниками, то вскоре каждая плавка давала уже до 12 фунтов металла. Ставя в журнале опытов последнюю точку, Аносов невольно задумался о выборе, сделанном им десятилетие назад.
Честно говоря, накануне визита императора мечта разгадать природу булата еще не стала для него всепоглощающей, он был еще только на подступах к этой теме. В голове роились и другие идеи, казавшиеся не менее интересными и важными. И вообще, может, стоило тогда промолчать, ведь Император определенно был доволен качеством Златоустовских клинков?
Нет, совесть грамотного специалиста не позволяла Аносову покривить душой, а слово, которое он дал царю неожиданно даже для самого себя, сразу же направило его энергию в строго определенное русло, чьи извивы терялись, однако, в далекой дымке.
Но он никогда не жалел о принятом под влиянием эмоционального порыва решении, особенно же не жалел теперь, когда имел все основания гордиться полученным результатом, когда, благодаря его трудам, Отечество получало удивительный металл, воспетый в тысяче легенд и преданий!
Что ж, он сдержал слово, данное когда-то российскому императору. И ведь не так уж много времени пришлось затратить на это, учитывая сложность проблемы, - круглым счетом десять лет.
Несколько образцов булатного оружия, в том числе две сабли и черкесскую шашку, он отослал в Петербург и вскоре получил благодарность от Николая Первого.
В конце 1837 года Златоустовская оружейная фабрика начала выпускать сабли и шашки из русского булата массовыми партиями, причем Аносов заранее мог сказать, какой именно булат получится из той или иной плавки – хорасан или шам. «Приготовленные мною в продолжении опытов булаты в виде различного оружия и изделий представ-лены на благоусмотрение начальства и помещены на состоявшейся выставке в Санкт-Петербурге», - пишет Аносов в 1839 году.
Свои опыты Аносов обобщил в работе «О булатах», после выхода которой никаких секретов по этой части более не осталось. Аносов ввел название русский булат. Он научился получать этот булат с самыми разными узорами - крупными, средними и мелкими; волнистыми, струистыми, полосатыми, коленчатыми и сетчатыми; бурого, серого и черного цветов; с красноватым либо золотистым отливом. Этот булат можно было ковать даже в холодном состоянии, при этом обеспечивалась «наибольшая острота и нежность лезвия».
СКРОМНАЯ СЛАВА
Открытие Аносова потрясло просвещенную Европу. Его работы мгновенно были переведены на французский и немецкий языки. Вместе с тем, многие западные специалисты отказывались верить в русский булат.
Среди скептиков были, в частности, мастера из Золингена.
Дело дошло до того, что Аносову пришлось вызывать их на своеобразный поединок.
Когда его булатный клинок легко перерубил отборные немецкие палаши, не зазубрившись при этом, вопросы были сняты. Правда, вскоре стали писать о том, будто в действительности Аносов совершил секретную поездку в Бухару, где якобы и выведал древнюю тайну булата у некоего старого ремесленника.
Однако формулярные списки «О службе и достоинстве корпуса горных инженеров генерал-майора Аносова Павла Петровича» наглядно свидетельствуют, что ни Бухару, ни другие восточные горда и страны выдающийся русский металлург никогда не посещал. Да если бы он и побывал на Востоке, так что из того?!
Его опубликованный журнал опытов, как и главный труд «О булатах», детально воспроизводят весь тот сложный путь, которым он шел к цели.
Что же касается всякого рода завистников, то они, очевидно, были, есть и будут всегда.
На родине выдающееся открытие инженера из глубинки получило относительно скромное признание. Он был избран членом-корреспондентом Казанского университета (диплом об избрании подписал Николай Лобачевский), почетным членом Харьковского университета.
Впрочем, Аносов по своей натуре принадлежал к когорте тех отечественных ученых и изобретателей, смыслом жизни которых был научный поиск, труд, а не погоня за наградами и званиями.
На его счету немало других открытий и усовершенствований в области металлургии.
В частности, он первым отлил пушку из стали (до этого пушки отливались только из чугуна и бронзы). Его преемник Обухов завершил начатое Аносовым. Обуховский завод в Санкт- Петербурге освоил серийное производство литых стальных пушек, которые выдерживали свыше четырех тысяч выстрелов.
Аносов интересовался и проблемами золотодобычи, изобрел золото промывочную машину, которая успешно применялась на Миасских золотых приисках и в Екатеринбургском горном округе.
В Златоусте установлен памятник Аносову. Выдающийся русский металлург держит в руках полусогнутый клинок из булата, утерянную тайну которого он сумел открыть заново.
